Букву "Ґ" убрал из азбуки лично Сталин
26 декабря 2021 г., 23:52:00
1611
Как украинское правописание “подгоняли” под стандарты русского.
Как создавали украинское советское правописание, которое нормировало украинский язык в течение 73 лет и, кстати, до недавнего времени – до реформы 2019-го? Сталинская власть и здесь стирала самобытность украинцев, которых она называла "националистскими убийцами и шпионами"...
Стенограмма совещания по делу обсуждения проекта правописания (состоялось 26 апреля 1943 г. в Уфе) сохраняется в украинских архивах: две копии – в Центральном госархиве общественных объединений Украины, одна – в Центральном государственном архиве высших органов власти и управления Украины.
В начале 1942 г. партийное руководство через Совнарком УССР приказало эвакуированной в Уфу Академии наук УССР возобновить работу над украинским правописанием, прерванную с началом войны. А все из-за информации, что в поднемецком Киеве началась соответствующая работа еще в ноябре 1941 г. – в Институте языкознания под руководством М. Грунского, который руководил советской правописной комиссией, но при немцах труд повел в противоположном направлении.
27 марта 1942 г. отделу языка Института языка и литературы поручили заняться правописанием.
24 июля немецкая армия вышла к Волге. На заседании Президиума АН УССР, секретарь ЦК КП(б)У, заведующий отделом пропаганды и агитации К. Литвин (будущий министр культуры СССР) акцентировал на коммунистической важности правописного вопроса, – и заседание поручило академику Л. Булаховскому подать Президиуму свои предложения относительно украинского правописания. 31 июля он это и сделал. Для составления нового правописания ему надо было создать:
-
комиссию;
-
последнюю редакцию проекта русского правописания;
-
последнюю редакцию проекта украинского правописания;
-
действующее украинское правописание.
Президиум для составления проекта "Украинского правописания" создал комиссию во главе с Л. Булаховским, которой поручил за месяц закончить работу над проектом правописания и постановил "получить в НКО РСФСР экземпляр проекта русского правописания последней редакции; в г. Саратове в НКО УССР, в редакции газеты "Коммунист" взять одну из последних редакций проекта "Украинского правописания", один экземпляр действующего правописания и орфографический справочник, изданный наркоматом образования УССР".
2 октября Булаховский с эмиграционным наркомом образования УССР С. Бухалом вынес на рассмотрение Президиума основные принципы редактирования проекта "Украинского правописания":
-
с российского проекта правописания взять разделы "Пунктуация", "Слитные и дефисные написания", "Прописные буквы", "Сокращения";
-
остальной текст взять из довоенного проекта правописания украинского.
После публикации последней редакции украинского проекта появилась новая редакция проекта российского, поэтому в новейшую украинскую редакцию надо было втиснуть последнюю русскую редакцию.
Президиум со всем согласился, Булаховский стал ответственным редактором издания, а относительно редакции правописания решили:
-
за основу взять проект, предложенный Институтом языкознания АН от 1937 г., редактируемый Государственной правописной комиссией УССР (изд. 1940 г.);
-
в частях, не требующих украинской специфики (пунктуация, правописание прописных букв и др.), согласовать проект с проектом русского правописания 1940 г. Государственной комиссии РСФСР;
-
окончательным сроком окончания редактирования правописания установили 1 января 1943 г.
О каком проекте шла речь?
В 1937 г. Институт языкознания мог догадываться о необходимости еще раз русифицировать русифицированное в 1933 г. "украинское правописание". Хоть фактическим составителем изменений "харьковского" правописания 1928 г. был Н. Каганович, а фактическими авторами – присланные из Москвы идеологические функционеры ЦК КП(б)У, ставили функционеров от языкознания перед орфографическим фактом (и необходимостью обосновать этот факт задним числом), внедряя свои очередные правописные изменения, и все же все три издания правописания в 1933-1936 гг. были фирмованы А. Хвылей. Поэтому, когда 13 августа 1937 г. Хвылю арестовали, стало понятно, что его фамилии в новом издании правописания не будет.
4 октября недовольство слишком нерусским украинским языком высказала московская "Правда" (в УССР не была запрещена форма "радіом" (кем? чем?) – "единственно с целью избежать сходной с русской конструкцией "передавать по радио").
3 ноября арестовали наркома образования Затонского, 27 ноября – руководителя украинских языковедов Кагановича, а в отношении их бывших подопечных "Правда" 12 декабря напомнила: "Буржуазные националисты, пользуясь бездействием и покровительством ЦК КП(б)У, распоясались и в области языковедения".
28 января 1938 г. первым секретарем ЦК КПУ Москва назначила Хрущева, а 17 февраля Институт языкознания выделил в состав правительственной комиссии при наркоме просвещения УССР своего директора Н. Бойко и зав. отделом русского языка М. Грунского.
5 мая в УССР назначили наркома образования Г. Хоменко – ровно через пол года после ареста предыдущего. А 8 мая, политбюро ЦК КП(б)У принимает решение № 43/33 "О составлении нового украинского правописания", утверждает государственную правописную комиссию по рассмотрению проекта нового украинского правописания и обязывает ее "закончить рассмотрение приложений к украинскому правописанию, обязательно притянув к этой работе самые широкие круги учителей, литработников, писателей. После подробного обсуждения проекта нового правописания, подать его на утверждение ЦК КП(б)у с выводами об этом проекте".
коротко ответил Л. Булаховский П. Лысенко на его вопрос о том, "как же быть со словом "европейський"?": "В действующем правописании есть "европейский", и не вижу оснований, чтобы с этим не соглашаться". В обсуждении Лысенко еще раз поднял этот вопрос, ведь в сентябре 1938 г. он писал:
"Враги народа – буржуазные националисты, троцкисты и бухаринцы, пробравшись в органы Наркомпроса, Институт языкознания, всякими способами пытались извратить ленинско-сталинскую национальную политику на Украине, разорвать вековечную дружбу российского и украинского народов. Ставя барьер между братскими русским и украинским языками, враги пытались засорить украинский язык, полонизировать его, выбросить из него все, что подобно русскому языку. Вся эта гнусная работа производилась и в правописании. Националистической выдумкой, направленной на отрыв от живого языка и, особенно, на отрыв от братского русского языка, было то, что рекомендовали писать Европа вместо Європа, Евпатория вместо Євпатория, Евфрат вместо Євфрат и т. д.
...Слово европейський никто не говорит в народе, а говорят європейський. И если оправдываться народным принципом, то надо давать слова так, как их называет народ".
Лысенко поддержали писатели А. Кундзич и Ф. Бурлака. На это получили от Бажана обвинения в уходе от линии партии:
"В проекте украинского правописания [должен отразиться] принцип единства украинского народа, начиная от Северного Донца вплоть до Карпат.
Исходя из этого принципа, мы решаем вопрос сразу, что поставлен здесь, что писание для всего украинского народа должен быть едино, оно должно объединить и восточно-северные говоры нашего языка, и западные говоры, подчиняя их все принципу единства нашего украинского языка, языка, который имеет свою вековую историю, свою славную литературу, своих великих ученых и знатоков – поэтов, писателей, языковедов.
Здесь в выступлении тов. Лысенко звучали ноты, которые фактически отрицали принцип единства украинского народа. Неправильно думать, что западно-украинский говор – случайный, чужой и не достойный нашего внимания. В этом наречии – большая засоренность германизмами и полонизмами, но надо отличать западно-украинских националистических неучей от языка западно-украинской трудящейся массы. Первое – достойно нашего пренебрежения, второе – должно быть нами учтено.
Нельзя, желая внести изменения в проект украинского правописания, приводить такие аргументы, как "у меня в деревне говорят", или "это мне не по вкусу", или "а у Манджуры иначе написано". Это аргументы ползучего эмпиризма или серьезного импрессионизма. Однако такие аргументы порой здесь звучали в выступлениях некоторых товарищей".
Этот же ответ касался и другого тезиса Лысенко – что "в народном языке предпочтение отдается формам на -ть (писать, читать, молотить, косить)", а потому необходимо утвердить "абсолютную параллельность окончаний инфинитива на -ти и -ть".
Острой была реакция Л. Булаховского на предложение о более широком введении буквы "ґ": "Когда эта буква встречалась широко, это обогащало украинский язык".
Судьба буквы "ґ" в украинском правописании вызвала конфликт между Тычиной и Булаховским 28 августа 1943 г. на совещании государственной комиссии в Померках под только что освобожденным Харьковом с участием председателя Совнаркома Н. Хрущева, председателя Президиума Верховного совета Н. Гречухи, заместителя завотделом пропаганды и агитации ЦК К. Литвина.
Вот как эту ситуацию, со слов жены П. Тычины Лидии Петровны, описывает С. Тельнюк:
"Булаховский, аргументируя необходимость одной буквы "г", ссылался на мнение высших инстанций о необходимости как можно более тесного сближения украинского и русского языков. Говорилось и о том, что наличие двух "г" усложнит усвоение украинского языка людьми неукраинской национальности, что это создаст дополнительные трудности в типографиях и (страшно подумать!) поставит советское "Украинское правописание" на одну доску с правописанием, которым пользуются зарубежные украинцы, среди которых есть и немало врагов Советского строя...
Тычина, который был наделен высочайшими полномочиями в языково-образовательных вопросах, не мог согласиться...
Н. С. Хрущев и М. С. Гречуха придерживались при обсуждении нейтралитета, но аргументы, которые высказывал Л. Д. Булаховский, были для них ближе и понятнее. Однако и мнение Тычины, который стал наркомом просвещения УССР по настоянию самого И. В. Сталина, нельзя было игнорировать: а что, как Павел Григорьевич пожалуется самому Верховному Главнокомандующему, который считался корифеем абсолютно всех наук, в том числе и языкознания, и тот сгоряча, не разобравшись, что к чему, увидит в ликвидации одного "г" целую международную политику?!
Бурное обсуждение продолжалось допоздна.
В конце концов, пришли к согласию: "Украинское правописание" нужно одобрить в целом, а вопрос о "г" [а также, по свидетельству Л. Булаховского, правописание русских фамилий, слов "народній" — "народний", "східній" — "східний" и др] решить в рабочем порядке. Павлу Григорьевичу предложили подписать папку с машинописью "Украинского правописания". Тычина сказал: "отложим на завтра! Подпишем на свежую голову!" И Хрущев, и Гречуха, и другие участники этого длительного заседания согласились с наркомом...
А на следующее утро участники обсуждения поехали в Харьков, где должен был состояться митинг, посвященный освобождению первой столицы Советской Украины от немецко-фашистских захватчиков ... Спор продолжался на ходу...
Именно тогда и налетели на два "виллиса" немецкие самолеты. Во время бомбардировки нарком образования П. Г. Тычина была выброшен из машины. Контуженного, с тяжелой травмой — переломом ноги — его забирает в свою машину Н. С. Хрущев и приказывает шоферу тут же отвезти поэта в госпиталь. Митинг в честь освобождения Харькова проходит без Тычины. "Украинское правописание" остается без наркомовской подписи...
Несколько дней Павел Григорьевич лежит в госпитале, потом на частной квартире, а дальше Н. С. Хрущев на своем самолете отвозит его в Москву, в Кремлевскую больницу. Там он и продолжает свое лечение почти до конца 1943 года.[...]
Новое украинское правописание было утверждено без Тычины, инстанций над Наркоматам просвещения было немало, – и все же начальству хотелось, чтобы и Павел Григорьевич подписал этот документ. Булаховский, то и дело, подходил к Тычине с текстом правописания, но нарком придумывал самые невероятные отговорки, лишь бы не подписывать то, к чему не лежала его душа. То при нем не было нужной авторучки, то его немедленно куда-то звали, то еще что-то... Наконец, все аргументы были исчерпаны, и когда академик Булаховский подошел в очередной раз, академик Тычина послал его вместе с "Украинским правописанием" по известному непристойной адресу. Обиженный Булаховский обратился к президенту АН УССР, академику А. А. Богомольцу с жалобой, что нарком образования выматерил его, выдающегося языковеда, при исполнении им служебных обязанностей. Богомолец позвал обоих академиков к себе в кабинет – и там прямо сказал Павлу Григорьевичу: по "г" есть прямое указание Й. В. Сталина, а невыполнение прямого указания вождя – вещь неслыханная. Тычине отступать было некуда – и он должен был подписать "Украинское правописание".
Выглядит, что перед подписанием был этап еще одной комиссии, потому Булаховский отмечал, что первые месяцы 1945 г. над согласованием отдельных вопросов работали Н. Бажан, П. Тычина, Г. Пинчук и Л. Булаховский. Утвержденный проект передали наркомом образования П. Тычиной в Совнарком УССР, где 8 мая 1945 г. постановили:
"С целью урегулирования украинского правописания в соответствии с возросшими требованиями культуры, науки и языковой практики населения Украины, проект украинского правописания, разработанный Институтом языкознания Академии наук Украинской ССР под руководством действительного члена Академии наук УССР тов. Л. А. Булаховского и утвержденный Народным Комиссаром образования УССР тов. Тычиной, одобрить".
10 октября 1945 г. "Украинское правописание" подписали в печать, а 15 ноября 1946 г. Совет Министров УССР принимает постановление о введении на территории УССР нового украинского правописания, разработанного Институтом языкознания АН УССР "к обязательному употреблению во всех учебных заведениях, учреждениях, изданиях и печати на территории Украинской ССР – с 1 декабря 1946 года".
По материалам статьи "Заметки к истории украинского правописания" (авт.: политолог и публицист Друль А. Р.)
Источник: www.5.ua
Читайте еще
влажность:
давление:
ветер:
влажность:
давление:
ветер:
влажность:
давление:
ветер:
