На передовой: Какие мысли приходят в экстремальных ситуациях

21 декабря 2017 г., 19:30:00

772

«Народная армия» продолжает собирать воспоминания об экстремальных ситуациях в жизни военнослужащих. Предлагаем читателям перенестись на место боев под Желобком, в Авдеевке, возле ДАПа, и в Старомихайловку.Лариса Кирикович,начальник медслужбы батальона,позывной «Мама»:«Ноябрь 2016-го. Авдеевка. Холод, аж до костей пробирает. Хорошо, хоть есть где кофе заварить. Несколько часов рация молчит. Это хорошо. Ничто так не радует, как ее молчание. Здесь все время на адреналине. Все время на рации — ходишь с ней, спишь с ней... И вдруг: «Подрыв на «Хотабке». У нас двое «300-х». Ждем вас!» За секунды валетаем в машину: медик, парамедик и водитель.Летим! Только бы ранение было совместимо с жизнью... Туман непроглядный! Хоть бы с дороги не слететь! Нормально. На месте!Бежим! Двое раненых — «Краб» и «Жнец». Господи, «Жнец» совсем молоденький! Кладем на носилки «Краба». Ребята несут, я бегу рядом, придерживаю... что-то разрывается рядом, наверное 82-й калибр. Хорошо, что слышу. Потому что когда твоя мина, то вообще не слышишь. Добегаем до поврежденного моста, в укрытие. Осматриваю ребят еще раз: слава Богу, реагируют и при сознании. Несем дальше, уже совсем близко реанимобиль... Терпи, «Крабик», терпи. «Жнец», опершись на кого-то из ребят, тоже хромает.Оба уже в машине... Опять мигалки, сирены. Несемся в стабпункт Авдеевки. Далее — дорога на покровский госпиталь. Залетели. Бригада уже ждет нас. Довезли! «Краб» в тяжелом состоянии, «Жнец» — средней тяжести. Дали запрос на вертолет. Будут за час. Туман сильно тормозит. Ждем. Время тянется целую вечность... Везем к вертолету. Грузим на борт. В Днепре тоже предупреждены, ждут. Есть надежда: будут ЖИТЬ!!!Возвращаемся на позиции и... снова слушаем рацию. У нас каждая ситуация экстремальная... Это же война. Только времена года разные... Четвертый год... И только иногда молишься, лишь бы не «200-й»! А мне скоро 50. Ходила бы в белом халатике на каблуках, но нет... Пески, «Бутовка», район ДАПа, Авдеевка, Марьинка, Красногоровка...Через полгода — звонок: «Мама!» Слышу голос «Крабика»: «Я в Торонто, на «Играх непокоренных»!!! Слезы катятся сами собой... Вот высшая награда: ЖИВОЙ!!! И таких сыночков за три года у меня где-то около трехсот...»***«Резус», командир зенитного расчета:«Ну что — погнали?» — спрашиваю командира. Тот кивает, трогаюсь. Разведка доложила, что враг будет изрядно насипать. Должны подготовиться. Выехали на холм под Старомихайловкой. Где бы остановиться? Рядом только несколько деревьев. «Прячемся» за ними, как слон за столбом. За 700 метров — позиции оккупанта.Глубокая августовская ночь. Вокруг — тишина. Лишь соловей где-то неподалеку напевает свое. Ждем. Прошло уже несколько часов. Может, разведка ошиблась? Но нет — начинается! Хорошенько насыпают. С АГСа. И так как-то густо вокруг нас... Даже странно. За несколько часов командиры дают добро на ответ. «Ловлю» цель. «Уши!!!» — кричу своим и нажимаю на гашетку ЗУшки. «Хоть бы не заклинила», — подумал, но оружие не подводит. Стреляю прямой наводкой на дистанции от 600 до 2500 метров. Снаряды один за другим ложатся на вражеские позиции. Издалека увиденное напоминает картину какого-то неизвестного художника. Страшно, смертельно и взрывается! За минуту двух коробов — как и не было. А это, между прочим, 102 снаряда. «Быстренько смываемся отсюда!!!» — окончив стрельбу, кричу напарнику — и «по газам!» Бешеный прилив адреналина отключает ориентацию в пространстве. В голове раздаются стук падающих гильз и крик товарища: «Отработали хорошо!»На окраину в нашу сторону выезжают сразу четыре вражеских танка. Даже отсюда вижу, какие они обозленные! Вокруг начинается «армагеддон». А поскольку они стреляют — из штаба дают добро на ответ. Первыми же выстрелами остановили танки. Пока мы едем с позиций, за нашими спинами в небе появляется зарево, а бешеный свист сигнализирует — наши попали в склад вражеских боеприпасов. Похоже, что минометные и танковые. Фейерверк — как на Новый год, но летом и на войне... в Старомихайловке. Сюрреализм какой-то...»***Екатерина Драпьятая, медик:«На улице горячо, как никогда. В воздухе — запах крови, спирта и копоти... Над головами летают снаряды, с каждым разом звук взрыва добавляет волнений: «Все ли там живы?», «Не везут ли к нам еще кого-то?» Уже третьи сутки дежурим под Желобком, недалеко от эпицентра боев. Четверо медиков из батальона, медрота и бригада 59-го госпиталя.Таки везут. Молодой парнишка... с изувеченной ногой. «Дружище, все будет хорошо», — успокаиваю его. «Да все нормально, отрежьте ее — и я пойду дальше, к ребятам», — шутит. И таких, как он, — десятки за эти дни. Ранены, но рвутся в бой. Адреналин делает свое дело. Пока мы колдуем над ним, сознания не теряет. Все время говорит. Молодец!!!Все делаем быстро. Стараюсь срезать лишнюю одежду, но он никак не поддается. Несколько минут с ним провозилась. «Да что же это такое! Эти проклятые ножницы, как всегда!» Вколола обезболивающее, «Лилу» ставит капельницу. В это время врач что-то «шаманит» над ногой раненого, точнее над тем, что от нее осталось.Рядом лежит другой раненый, его тоже надо прокапать... Куда прицепить эти капельницы? Становлюсь между носилками. Максимально растягиваюсь и держу парням флаконы с растворами....Через 15 минут бойцов забирают в госпиталь, а нам подвозят еще нескольких. Травмы разных степеней. Боже, дай сил помочь и им!»***Ярослав Лапин, «киборг»:«Выезжаем в лесополосу под старый терминал ДАПа. Загружайтесь!» Быстренько хватаю оружие, закидываю необходимые вещи и провиант. Заскакиваю в БМП. Завелись. Две другие «бэхи» шумят неподалеку. Ждут нас. Проклятые оккупанты таки услышали гул моторов. Накрывают. Плотно-плотно! «Неподалеку неплохое местечко, можем там припарковаться», — подумалось. Не успеваем доехать, как прямо перед «носом» машины взрывается снаряд. БМП сильно качнуло. Таки попали в нас, гады!«Бегом, бегом — на улицу!!!» — кричу побратимам. Вылетаем из машины. Едва касаюсь ногами земли, чувствую — лечу! С разбега шлепаюсь вдоль дороги в засыпанную снегом сточную канаву. Рядом падает Антон, еще совсем молодой боец. Поверх себя чувствую чье-то тело. То ли мы подорвались, и взрывом отбросило?.. То ли кто толкнул?.. Или что это?.. Несколько минут пытаюсь как-то собрать мысли воедино... Помню, что враг подошел совсем близко, и у нас не было шансов добежать до блиндажа.Понимаю, что нас прикрывает своим телом механик, добродушный мужчина, что первой же секунды на земле отбросил нас, молодых-зеленых, в канаву. Рядом разрываются 120-мм мины... Где могло попасть в нас — прикрыл механик. В голову лезут только анекдоты. Может, со мной что-то не так? Рассказываю какую-то историю. Все ржут. Что за ерунду я несу? Но главное — не молчать.На ВОПе уже есть один «200-й». Слышу, оттуда по рации просят разрешение на ответный огонь. Наши начинают пулять по Спартаку. Мы вылезаем из канавы. Отряхиваемся, подкалываем друг друга. Через некоторое время до меня доходит — он же прикрыл нас от огня. И это хорошо, что не погиб! Подхожу, решаюсь озвучить этот странный и неудобный вопрос: «Ты же мог сам погибнуть, зачем прикрывал?» А он: «Ярослав, тебе 27 лет, а у тебя даже детей нет. Тебе еще жить и жить. А у меня уже двое взрослых».Материалы страницы подготовила Ярослава ЗОРИНА

Источник: → Все новости от