Гейлен Грандстафф: «Шестун - один из немногих хороших людей, которых я встретил в тюрьме»
25 марта 2019 г., 22:35:00
1641
Мы рассказывали историю Грандстаффа и публиковали его письмо из СИЗО.
Напомним, против американского учителя, было возбуждено дело о контрабанде наркотиков после того, как он заказал через интернет чистящее средство, содержащее гамма-бутиролактон, внесенный в список запрещенных препаратов. Гейлен провел двадцать месяцев в следственном изоляторе «Красная пресня», а в понедельник стало известно, что Солнцевский суд Москвы освободил его из-под стражи, вернув дело прокурору. Важно отметить, что суд лишь отменил меру пресечения в виде заключения под стражу, но судебные разбирательства еще продолжатся.
Пока же Гейлен наслаждается свободой, встречается с друзьями, приходит в себя после пережитого и общается с бесчисленным количество журналистов. Уделил время он и нам.
- В России довольно просто угодить за решетку, но вот выбраться из СИЗО — задача почти невозможная. Как вам это удалось? - интересуемся у Грандстаффа.
- Честно говоря, я и сам до сих пор не понял, как это произошло, - нервно смеется американец. - По сути, против меня не могло быть никакого дела, нет никаких доказательств для того, чтобы выдвигать обвинение. Видимо, поэтому судья приняла решение вернуть мое дело прокурору.
- Когда вы отправлялись на заседание, представляли, что сегодня можете оказаться на свободе?
- Да я даже сейчас не ощущаю, что я на свободе, пока не могу свыкнуться с происходящим. Когда я готовился к прошлым заседаниям, то всегда собирал сумку с вещами на случай, если меня освободят. Перед последним же заседанием я не брал с собой вещи, а в итоге меня отпустили. Когда это произошло, мы прямо из здания суда отправились с друзьями обедать в мое любимое место — гриль-ресторан.
- Что еще успели сделать за эти дни?
- Когда приехал домой, там меня уже ждали близкие, мы отмечали, так что прошлой ночью удалось поспать совсем чуть-чуть. Сейчас забираю те самые вещи из СИЗО, отвечаю на звонки друзей, журналистов.
- В больнице «Матросской тишины» вы познакомились с Александром Шестуном. Как это произошло?
- Да, мы одновременно оказались в больнице СИЗО-1 (Гейлен говорит на английском, но аббревиатуру СИЗО произносит именно на русском — СИЗО-one, - Прим. ред.) и когда шли на различные процедуры, у нас появлялась возможность пообщаться. По моим впечатлениям, он позитивный, располагающий к себе человек с собственным взглядом на вещи. Мне кажется, мы прониклись друг к другу симпатией. Хотя я не знаю всех деталей его дела, но все люди, с кем я общался про него, очень тепло отзывались о Шестуне и говорили, что его дело - фэйковое. Что еще меня поразило, так это его интерес к людям. У меня создалось впечатление, что он думал о делах других заключенных куда больше чем о своем собственном — мне это казалось весьма необычным, лично для меня он сильно отличался от всех, с кем я столкнулся за эти месяцы.
- Собираетесь написать ему письмо?
- Несомненно, я проникся уважением к Шестуну и надеюсь, что мы сможем продолжить наше общение.
- Можете вспомнить самые страшные вещи, с которыми столкнулись за время заключения?
- Случилось столько всего, что даже сложно сейчас это вспоминать. Мне реально с трудом удавалось справиться с тем, что происходило. Меня сильно не любили другие заключенные, они сделали меня своей мишенью. И все началось с того, что двое парней — одному 18 лет, другому 23 — начали говорить всем вокруг, что я полицейский информатор, что, естественно, было откровенной ложью. Они выдумывали какие-то совсем дикие истории, но поскольку они русские, а я толком не мог ответить и защитить себя из-за языкового барьера, все им верили. И эта ситуация привела к регулярным нападениям на меня. Однажды меня атаковали сразу 30 человек — довольно суровый опыт, я вам скажу, ты ничего не можешь сделать с такой группой.
- Нельзя не сказать об издевательствах со стороны полицейских или тюремных охранников, - продолжает Гейлен. - Как я понимаю, их отношение ко мне вызвано тем, что я проходил по статье 229.1 (контрабанда наркотических средств, психотропных веществ). Они впятером вытаскивали меня из камеры, раздевали догола. Они постоянно называли меня Трампом и отпускали шутки на сей счет, я постоянно чувствовал их неприязнь и агрессию. Честно говоря, я очень рад, что до попадания в тюрьму успел завести множество друзей в России, иначе у меня сложилось бы очень дурное представление о русских. Но, как и везде, здесь люди делятся на хороших и плохих, к сожалению, получилось так, что за решеткой мне попадались в основном плохие. И как ни странно, благодаря Шестуну и еще нескольким реально хорошим ребятам, у меня сохранились и хорошие воспоминания, хотя СИЗО-1, где мы встретились, просто ужасное место, там кругом грязь, там невозможно находиться.
- Худшее, что может произойти в американских фильмах про тюрьму — уронить мыло в душе. Ни с чем подобным не приходилось сталкиваться?
- К счастью, нет, но принимать там душ было весьма некомфортно, - смеется Гейлен. - Поэтому сейчас я получаю огромное удовольствие просто от того, что могу мыться в одиночестве. Там на десять душевых отсеков собиралось по 25 человек и все ждали своей очереди. И в этот момент ты действительно вспоминаешь все эти шутки про мыло и душ, но они не кажутся такими уж смешными. Хотя была одна странная ситуация в рамках данной темы. В СИЗО-1 я оказался в одной камере с гомосексуалистом. Я тогда не знал всех правил — что с этим человеком нельзя садиться за один стол, что ему нельзя жать руку. И не понимал, почему он держится обособленно, почему к нему никто не подходит, он мне казался странным. Но потом мне все объяснили.
- И вы сидели с ним в одной камере? По традиции гомосексуалистов содержат в камерах только с гомосексуалистами...
- Нас посадили втроем: меня, его и еще одного заключенного, который гомосексуалистом не являлся, он сидел уже восьмой год из четырнадцати назначенных. И тому гомосексуалисту тоже было некомфортно с нами в одной камере, его довольно быстро отселили от нас.
- У вас, насколько я понимаю, нет подписки о невыезде. Собираетесь ли от греха подальше улететь в США одним из ближайших рейсов?
- Нет. Первым делом мне нужно решить визовые вопросы и в ближайшее время мы поедем в иммиграционную службу. Позже, конечно, я вернусь домой, чтобы повидаться с родственниками. Но я не собираюсь бежать из России из-за всей этой ситуации. Как я и говорил, у меня здесь множество друзей и даже этот негативный опыт не повлияет на мою общую оценку страны. Да, со мной произошел несчастный случай, но в такие же ситуации попадают и жители России.
- Цитата из вашего письма: «Когда я впервые сказал родителям, что собираюсь жить в России, мама сказала: «Только не в России! Разве они не отправляют людей за решетку без причины?» Я ответил ей, мол, мама, это было давно, Сталин уже мертв». Что скажете маме, когда увидите ее?
- Не уверен, что захочу заводить такой разговор, - смеется Грандстафф. - Я уже слышу мамин голос: «Я же тебе говорила».
Читайте еще
влажность:
давление:
ветер:
влажность:
давление:
ветер:
влажность:
давление:
ветер:
